75 лет назад Михаил Сургутанов открыл уникальное месторождение магнетитовых руд в районе урочища Сарбай
Старожилам Рудного, впрочем, как и представителям старшего поколения, имя Михаила Сургутанова знакомо. Известно и то, какую роль сыграл летчик Аятской геологической экспедиции в появлении нашего города на карте Казахстана. Знать историю родного края следует и молодежи, подрастающему поколению, поэтому наша публикация посвящается Михаилу Сургутанову.
Воспоминаниями о нем поделился Касымкаир Дюсембаев – заслуженный горняк КазССР, обладатель орденов Ленина, «Знак Почета», «Шахтерская слава» третьей степени, первостроитель и почетный гражданин Рудного. В 1976 году ему, замначальника технического отдела ССГОКа, довелось сопровождать Михаила Сургутанова в поездке по подразделениям комбината.
– Руководство комбината решило показать Михаилу Сургутанову карьер. Когда-то он его открыл. И мне поручили его сопровождать. Опустились в карьер, на внутрикарьерную скалу, где отгружают руду. Сургутанов, конечно, удивился масштабам. Потом поехали в фабричный комплекс, где идет процесс переработки руды. Не будучи специалистом в нашем деле, тем не менее, оценил размах. Я по ходу дела тоже рассказывал ему о том, как добываем руду. Так целый день и ездили с ним по объектам ССГОКа. Михаил Сургутанов запомнился простым, обыкновенным товарищем, – говорит Касымкаир Казыбаевич.
Продолжая, ветеран вспоминает, что геологоразведочная экспедиция, в которой работал Михаил Сургутанов, располагалась на берегу Аята, отсюда и получила свое название.
– Тогда дорог, как таковых, вообще не было. Самолет для геологоразведчиков был единственным звеном, который связывал их с Кустанаем. Снабжением как раз и занимался Сургутанов. Рассказывал мне, как однажды полетел через Сарбайское урочище, и заметил резкое отклонение компаса. Сообщил своему руководству. Создали комиссию, из Москвы приезжали, естественно. И оказалось, что в этом месте залежи миллиардов тонн руды, масса. Она располагалась от поверхности земли на глубине 70 метров и повлияла на поведение компаса самолета. Михаил Сургутанов и еще несколько геологов были награждены, стали лауреатами Ленинской премии. Их заслуга была в то время очень хорошо отмечена. Так в Рудном и открылись Сарбайский, Соколовский карьеры. Сейчас активно разрабатывается мощный Качарский карьер. Такова история Михаила Григорьевича, – рассказывает Касымкаир Дюсембаев.
В историко-краеведческом музее, практически с момента его открытия, располагается экспозиция, рассказывающая о Михаиле Сургутанове. Хранятся здесь и личные вещи Михаила Григорьевича – знаменитый компас, медицинские книжки, две летные книжки, фотокопия диплома первооткрывателя.
– Город наш имеет славную историю. И одной из крупных исторических личностей Рудного, чье значение трудно переоценить, является Михаил Сургутанов. Участник Великой Отечественной войны, боевой летчик, летавший во время войны на знаменитом самолете По-2. После войны был прикомандирован к Аятской геолого-разведывательной экспедиции и осуществлял полеты между селом Аятским и населенными пунктами, входящими в сферу интересов геологов, – рассказывает методист историко-краеведческого музея Александр Кургузкин. – В самый обычный день, 12 февраля 1949 года, он полетел из Аятского в Кустанай. Погода стояла не самая лучшая. Компас показывал верное направление. И вот пролетая над тем местом, где сейчас находится Рудный, тогда здесь было громадное Сарбайское урочище, обратил внимание на то, что авиационный компас – его можно видеть на нашей экспозиции – начинает отклоняться от заданного маршрута. Сургутанов понял, что может сбиться с курса, но спасла одноколейная железная дорога, которая связывала Аятское с Кустанаем. Прилетает в Кустанай, просит проверить компас, но с ним всё в порядке. Летит обратно. Опять пролетает над Сарбайским урочищем, и компас ведет себя так же, как в прошлый раз. И так несколько раз. Михаил Сургутанов обращается к начальнику Аятской экспедиции Дмитрию Топоркову с заявлением о том, что в Сарбайском урочище что-то есть, потому что компас очень сильно реагирует на магнитные изменения. Но сначала ему не поверили. И Сургутанов предложил Топоркову полететь вместе с ним. И вот когда Топорков пролетел над этим местом, убедился, что летчик прав. Подали заявку в Министерство геологии о том, что здесь, возможно, располагаются крупные залежи железной руды. Впоследствии заявка была оформлена в патент за номером 1001. Через полгода, летом 1949 года, согласно заявке Сургутанова, сюда приезжают геологи. На расстоянии от Рудного до Кустаная было установлено около 500 геолого-разведывательных вышек. Искали долго. Из Москвы пришел приказ свернуть разведку. И вот тогда обращаются к Вавилову, опытному мастеру за советом. И тот советует чуть-чуть удлинить бур. Почти через год был поднят керн мелкозернистой железной руды. Догадка Сургутанов подтвердилась. Ему был выдан патент №1001 об открытии Сарбайского месторождения железной руды.
Впоследствии Михаил Сургутанов возвращается в Свердловск. По состоянию здоровья летать он больше не мог. И будучи диспетчером аэродрома Кольцово получает сообщение, что ему, как первооткрывателю Сарбайского месторождения железной руды, так же, как и Дмитрию Топоркову, присвоено звание лауреата Ленинской премии. В то время это приравнивалось к званию Героя Социалистического Труда. Ленинская премия, в отличие от звезды Героя, которую можно было получить трижды, вручалась только один раз.
– В конце 80-х годов, вероятно, в 1987-м, создатель и первый директор нашего музея Иван Дьячков ездил в Свердловск и встречался с Михаилом Сургутановым, который был уже тяжело болен. Тогда Сургутанов и подарил свой компас музею Рудного. В 1988 году Михаил Григорьевич скончался. Интересно, что многие в Свердловске даже не знали, что рядом с ними живет лауреат Ленинской премии, таких в Союзе по пальцам можно было пересчитать.
У нас в городе есть улицы Сандригайло, Топоркова, Батищева-Тарасова. Почему бы не сделать так, чтобы одна из улиц была названа именем летчика, первооткрывателя нашей железорудной целины, – делится мнением Александр Кургузкин.
Елена ВОРОНИНА,
фото Милены ПОТОРОЧИНОЙ