На глазах Клавдии Хлебородовой шли геологоразведочные работы по открытию горного месторождения в Рудном
В 1954 году Кладвия Зиновьевна приехала в наш город, которого тогда еще и не было. Зато активно работала геологоразведка, она была направлена сюда после того, как 12 февраля 1949 года летчик Аятской геологоразведочной экспедиции Михаил Сургутанов, пролетая над урочищем Сарбай, зафиксировал необычное поведение компаса самолета. Так дала о себе знать наша железная руда.
В беседе с журналистами Клавдия Зиновьевна вспоминает, а память её не подводит нисколько, как приехала в Казахстан вслед за мужем в 1954 году, на целину.
– Родина моя – Горьковская область, всю войну прожила в колхозе – и училась, и работала. Жизнь была такая… это не расскажешь, голодали, четыре года хлеба не видели. Маме тяжело приходилось: отец умер, оставив её одну с тремя маленькими дочками, мне четыре года было. А как объявили заселение Крыма, уехали туда. В Крыму познакомилась с будущим мужем. Сначала он приехал в Рудный, первым кустанайским целинным поездом, тогда еще и города не было, был поселок Соколовский и поселок Павловский, так тогда назывался поселок геологов Сарбай. Как муж попал в Сарбай? Один мужчина, он жил в Сарбае, встретил мужа на московском вокзале и попросил его купить ему билет в Казахстан. Муж мог это сделать, потому что у него было направление из Министерства на целину. Так вот, он купил тому мужчине билет, и пока разговаривали, тот сагитировал мужа поехать вместе с ним в Казахстан, в Сарбай. А у мужа было направление в Урицкий район. Мол, в Сарбае разведка, стройка большая будет, заживем! Уговорил. Так мой муж приехал в Сарбай. Как более-менее обосновался, написал мне: как тут хорошо живут, и позвал к себе. Поехала, как же иначе. Приехала в Казахстан из Крыма, где на тот момент работала машинисткой в военкомате, – рассказывает Клавдия Хлебородова.
Хлебородовым дали комнату в бараке, через время переехали в более комфортное жилье. Как только из Крыма в поселок Павловский приехал сын мужа, семья получила комнату в старой школе.
– С мужем работали в геологоразведке: я – машинисткой, а он – на машине, возил геофизиков по совхозам, те искали воду, бурили скважины. Геологоразведка шла на моих глазах, я же машинисткой была, через меня вся документация проходила, всё досконально знала. Только, конечно, особо не вникала, работать надо было. Одно скажу: работали геологоразведчики в тяжелейших условиях – воды не было, только колодец, ночью вставали, черпали помаленьку из него воду. Геологи – народ геройский, они приезжали в Сарбай со всех уголков Советского Союза. Помимо основной работы, вместе с геологоразведчиками трудились и на посевной, и на уборке: за Сарбайской экспедицией был закреплен колхоз «Ломоносовка», – говорит собеседница.
Клавдия Зиновьевна называет имена тех, кому город, комбинат обязаны своим рождением, наверняка, мало кто сегодня знает об этих людях, – главный геолог Сарбайской геологической экспедиции И. Кочергин, главный инженер этой экспедиции О. Родин.
– Многие ли рудничане сегодня знают, что улицы нашего города названы в честь геологов – Дмитрия Топоркова и Степана Батищева-Тарасова? Мне не довелось встретиться с Топорковым, – добавляет Кладвия Зиновьевна.
Каждый год, пока работала геологоразведка, она печатала сметы: что нужно приобрести для работы геологов, геофизиков. Печатала и приказ о слиянии Сарбайской и Соколовской геологоразведочных экспедиций. Помнит до сих пор огромные отчеты по Сарбаю: каждую скважину, каждый сантиметр керна надо было описать, еще и для химлаборатории эти данные перепечатать. Отчеты были – больше метра.
Клавдия Зиновьевна говорит:
– В наших месторождениях – вся таблица Менделеева. Геофизики делали съемку, после их работы ставили вышки. Всё это было по плану. На каждой вышке – старший мастер, мастер, а в качестве рабочих принимали женщин – кухарками, уборщицами. Таких вышек в Сарбае очень много было, точнее, столько, сколько должно было быть. Это и от финансирования зависело, – вспоминает Клавдия Хлебородова.
Она продолжает:
– Буквально через несколько месяцев после моего приезда в поселок Павловский люди стали говорить: город будет здесь строиться. Это было как сказка. Я не верила в это. И вот однажды, летом 1954 года, к начальнику геологического треста приехали двое мужчин – Николай Сандригайло (впоследствии ставший первым директором Соколовско-Сарбайского горно-обогатительного комбината – Примечание автора) и Ефим Кандель (впоследствии – первый главный инженер, заместитель директора ССГОКа – Примечание автора). Как потом выяснилось, они приехали на место строительства ССГОКа. Сначала арендовали Соколовку – под жилье для работников будущего комбината. Отчёт по Соколовке сдали, геологоразведку наградили государственным орденом. А потом Соколовская и Сарбайская экспедиции объединились, появилась Соколовско-Сарбайская геолого-разведывательная экспедиция. А вот когда комбинат начали строить, тогда уж стало ясно: город здесь точно будет. Появился трест «Соколоврудстрой», его работники и строили Рудный.
Клавдия Зиновьевна вспоминает, как появились улицы 40 лет Октября, Пионерская, Молодежная.
Первую квартиру она получила по Строительной. Это был настоящий подарок, в буквальном и переносном смысле.
– Под 1960-й год 31 декабря получили квартиру. Люди Новый год встречали, а мы из Сарбая переезжали в Рудный. На тот момент у нас с мужем уже родилась дочь Светлана. Два года потом еще ездила на работу в Сарбай, это были трудные поездки. Автовокзал уже построили тогда, – говорит Клавдия Зиновьевна.
Супруг всю жизнь отработал в комбинате водителем, а она девять лет была машинисткой при геологоразведке, а в 1963 году устроилась лаборанткой в Рудненский индустриальный институт, точнее в филиал Казахского политехнического института, откуда и ушла на заслуженный отдых. Клавдия Зиновьевна хорошо помнит завкафедрой «Горное дело» Ивана Пляскина.
В 1977-м филиал КазПТИ был преобразован в РИИ, эта трансформация тоже происходила на глазах Клавдии Хлебородовой. Ведь она, будучи лаборанткой, печатала на машинке всю документацию о жизнедеятельности института, помимо этого вела студенческие дневники.
– Горный факультет всегда был ведущим в нашем институте, он первым и открылся. Потом – строительная кафедра и другие, появился научно-исследовательский сектор. В общем, институт быстро разрастался. Многие работники ССГОКа были у нас на кафедре совместителями, – говорит собеседница.
Она помнит студентов Бориса Колота – потом он стал директором треста «Соколоврудстрой», Маиля Торояна, который 20 лет отработал проректором РИИ, а потом ушел в строительный бизнес.
Внук Геннадий Хлебородов добавляет:
– Благодаря бабушке у нас сложилась семейная традиция: все члены семьи должны окончить институт, получить высшее образование. Мы её очень любим и ценим.
С гордостью Клавдия Зиновьевна говорит о том, что выпускники РИИ получали очень хорошее образование. Коллектив старался.
– На каждого студента было отдельное положение, инструкция. Помню первый выпуск горняков, их было семь человек. Я их всех, конечно, знала, – говорит она.
С теплотой, как и многие горожане старшего поколения, Клавдия Зиновьевна вспоминает Дворец культуры «Строитель», который поистине был центром притяжения рудничан. Туда приезжали знаменитые на весь Союз артисты, здесь же показывали кино, все городские собрания тоже проходили в ДК, а сколько кружков для детей и молодежи там было!
Уезжать из Рудного не приходилось, да и желания не было, а сейчас и подавно: здесь похоронены её самые родные люди, покидать их Клавдия Зиновьевна не собирается.
… В марте Кладвии Хлебородовой исполнится 95 лет. Конечно, здоровье уже не то (три раза переболела коронавирусом), но она не отчаивается. Не привыкла жаловаться на жизнь. Старалась всегда поступать по совести. Рядом – двое внуков, которых вырастила, они – её опора и отрада, подрастает правнук. И детей, и внуков учила быть, в первую очередь, настоящими людьми, чтобы делали только добро и учились.
Елена ВОРОНИНА,
фото Марины КОЛЧАНОВОЙ