Александр Киянов вспоминает, как провел два года в Афганистане, и говорит о том, какой отпечаток они наложили на его жизнь
15 февраля исполнится 35 лет со дня вывода ограниченного контингента советских войск из Демократической Республики Афганистан. Александр Киянов, служивший там два года, говорит: «Даже не верится, что 35 лет назад война закончилась».
Призвался он после окончания Кустанайского техникума автомобильного транспорта в 1982 году, ему было 19 лет.
– Сначала Ташкент, потом – город Ош, где нас переодели и распределили по автобусам: просто рассчитались на первый-второй. Первые номера – в Афганистан, точнее, сначала в Самарканд, на учебку, а вторые – на службу в Монголию. Тогда и узнали, что кому-то выпало служить в Афганистане. Когда призывали об этом, конечно, не знали. У меня даже мысли такой не возникало, – вспоминает Александр Викторович.
Несколько месяцев он провел в учебке в Самарканде, потом самолетом прилетели в Афганистан.
– Собственно, как в фильме «9 рота», один в один. Пассажирский самолет нас туда привез. Сначала собрали в каком-то клубе, скорее всего, в ангаре. И забирали по принципу, кто что лучше умеет делать. Когда призывался, спрашивали, где бы хотел служить. Ответил: в автобате. Так и получилось. С той разницей, что не в своей стране, а на территории другого государства, – говорит Александр Киянов.
Служба, продолжает собеседник, проходила буднично.
– Для нас это были будни, для кого-то сейчас это воспринимается как что-то неординарное. Сначала водил бортовой ЗИЛ-130. Возили всё: стройматериалы, продукты, чего только не возили. Потом пересел на КамАЗ-5410 полуприцеп, там их почему-то называли «шаланды». Возили то же самое до последнего дня службы. В основном, ездили из Кабула («Теплый стан») в Термез и обратно, – рассказывает Александр Киянов.
Но не так уж и безоблачно служилось водителям. Под обстрелы попадали не раз. Кто-то погиб.
– Бронежилеты не надевали, каску только. Жара была ужасная. В пустыне в Хайратоне было +60, +70, – вспоминает Александр Викторович.
Погода разительно менялась, когда преодолевали стратегический перевал Саланг около 70 километров, там всегда зима.
– Проезжали туннель больше пяти километров, в горе он был протяженностью 1,5 километра, там и отдушина, и освещение. А остальные несколько километров – нависает скала, и столбы, которые ее подпирают. Там было не очень приятно находиться. В первые месяцы службы там очень много людей погибало, задыхалось. Если машина сломалась, остановилась, всё – набивалась пробка. Если в туннеле в горе вентиляция существовала, то на остальных нескольких километрах ее не было. А расщелины между столбами забивались снегом, и выбраться было невозможно, – продолжает Александр Киянов.
– Как советские военнослужащие сосуществовали с мирным населением Афганистана, от него исходила угроза?
– Нет. Точнее, не совсем так. С утра до вечера они – крестьяне, комсомол. Конечно, бывало, что и днем нападали на наших. Несколько человек погибло, один пропал без вести. Потом, кстати, нашелся через год или полтора. Часто наблюдали картину: идет мальчишка по улице лет 12, у него наш автомат ППШ времен Великой Отечественной войны: «Привет! Как дела?». Разговаривали, конечно, между собой, на полуафганском, на полурусском. Всё было понятно.
Ранений Александр Киянов избежал, хотя обстреливали не раз и его, и машину, сам удивляется, что всё обошлось.
– Приходилось использовать оружие по прямому назначению?
– Конечно. Отстреливаться. Но это же не Великая Отечественная война, где видно противника и с криком: «Ура!» бежишь на него. Нет. Ты едешь, и в тебя стреляют. Если получилось проскочить, повезло. Если приходится обороняться, выходишь из машины, за колесо хотя бы, и отстреливаешься, никуда не денешься.
– Солдатский быт в любые времена легким не назовешь. Служа в Афганистане, в чем испытывали наибольшую сложность?
– Всегда со всем справлялись. Мы же давали присягу, а там четко сказано: «переносить все тяготы и лишения воинской службы». Что помогало? – Смекалка. К примеру, открыть банку тушенки без ножа, ножей-то ведь ни у кого из нас не было, очень тяжело. Потом только догадались, что крышка от автомата Калашникова – очень крепкий металл, и при определенных навыках любую консерву можно открыть.
Если говорить о том, как питались. Когда выдают на колонну продукты, в первые три дня всем хватало. Но бывало, что наша машина задерживалась в пробке на неделю-две, чем питаться? Слава богу, всегда у нас были сухари, ставрида в томатном соусе и лук. Однажды, правда, лука не было полгода, и мы все заболели цингой. Первые дни, конечно, было хорошее питание: тушенка, сгущенка, даже свежий белый хлеб. Потом, кроме ставриды и сухарей, ничего не было.
– Как часто удавалось отправить весточку домой и получить письмо от родных?
– Конечно, письма писали регулярно. Фотографии не разрешалось отправлять, никакие. Письма практически всегда доходили. С нами проводилась профилактическая работа замполитом, поэтому писали родным только о природе, о том, что хорошо кормят и всё нормально.
– С каким чувством думаете о 35-летии со дня окончания афганской войны?
– Не верится, что уже 35 лет прошло. Так быстро. Вроде будто вчера там был.
– Какой отпечаток наложили на вас проведенные там два года?
– Стал более самостоятельным. Мужественным. Чуть мудрее. Самое главное, что там нужно, – это плечо друга. Когда оно есть, всё прекрасно. Так вам скажет каждый из тех, кто побывал в Афганистане.
Воинское братство – одна из самых сильных социальных общностей. И очень здорово, что в Рудном, благодаря инициативе воина-интернационалиста Жанабека Кудабаева много лет назад создано объединение ветеранов Афганистана и локальных войн.
Александр Киянов вспоминает, как в Рудном появился памятник воинам-интернационалистам – «БМП» на аллее по улице И. Франко:
– «БМП» – это самый первый в Казахстане памятник воинам-интернационалистам. Построили его своими силами, руководствуясь идеалами. Потом было много всяких разговоров, поначалу в духе: «Какое вы имели право», а через несколько лет: «Какие вы молодцы!». Времена же меняются. Но мы гордимся, что у нас есть этот символический памятник пятерым нашим ребятам, которые не вернулись из Афганистана – Анатолий Цепко, Сергей Болотников, Александр Мельников, Сергей Подоскин, Олег Горгуленко.
– В чем миссия объединения воинов-интернационалистов?
– Самое главное – молодежь. Сейчас молодые ребята вообще не хотят служить в армии. Чего-то боятся. Бояться не надо. Несмотря на то, что мировоззрение людей поменялось, считаю, что каждый юноша должен отслужить в армии. Во-первых, узнаёшь, чего ты стоишь. За два года в армии, сейчас служат меньше, буквально из никого, из рядового становишься чуть ли не командиром, старшим во всяком случае, который знает, что делать и умеет правильно подсказать. Объясняем всё это молодежи.
Елена ВОРОНИНА,
фото Алексея ФРОЛОВА